![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Дело вкуса китайских монахов
Sep. 28th, 2010 06:45 pmНу да, ну да, адреналин, тестостерон, серотонин, глаза на лоб, сердце в пятки и прочие сорок сороков самых разнообразных удовольствий для аутонаркоманов..
Давно пора на адреналине делать всяческие газировки вроде тех, что сейчас замешивают на кофеине.
Кофеин подстегивает нервную систему, сердце, ну и, собственно, все.
А вот гормон страха, это же совсем другое дело.
Это то, за чем лезут в горы, ухают в морские глубины, прыгают с мостов на канатах, вываливаются из самолетов и совершают еще множество странных и иррациональных поступков.
Обычному наркоману или алкоголику в этом смысле проще — дозу взял, принял, и все дела.
А чтобы в горы залезть или с самолета с парашютом сигануть, это ж сколько времени нужно.
Да и денег уйдет больше, чем на героин какой-нибудь.
Ну, в конце концов, кому чего нравится, тот на том и торчит.
Дело вкуса.
Китайские монахи, граждане, безусловно, странные.
И всегда ими были.
И древние, пожалуй, постраннее нынешних были.
С другой стороны, и жизнь у них была тяжелая и нервная.
Без конца со всех сторон падлы разные лезут, чего-то вечно хотят, требуют, а то и просто норовят мечом по башке по причине социальной или религиозной неприязни.
Вот и приходилось им, монахам, забираться туда, куда ни один псих не полезет, не говоря уже о людях более-менее нормальных.
Вот в горы и лезли.
И не туда, где тропки проложить можно, мосты подвесить или, скажем, провести канатную дорогу со всеми удобствами.
Совсем напротив.
Туда, где сам черт ноги все переломает, если взбредет ему на ум до монахов добраться.
Ибо достали их уже все со страшной силой.
Отвяжитесь! — сказали дружно монахи и полезли на самую вершину самой крутой скалы в самом недоступном месте Китая.
И долго и спокойно там жили, пока вместо диких психов с дубинами и топорами не появились жизнерадостные туристы с наивными улыбками и фотоаппаратами.
Тут монахи поняли, что делать нечего, против туристов у них лома нет, оставили дюжину братьев, чтобы любопытствующих отвлекали, а остальные тихо перебрались в еще более недоступные места, которые даже карты Гугла не показывают.
Что до меня, то я бы туда не полез.
Не потому что страшно, а потому что скучно.
То есть красиво, забавно и нервы встряхивает, но скучно.
Потратить прорву времени, чтобы залезть на гору, а потом еще столько же, чтобы с нее слезть.
Да, не романтик я, не глобтроттер.
Ну, дело вкуса, о чем и было сказано выше.
Ну а любопытствующие могут под катом полюбоваться на китайские монашеские страсти-мордасти с мускульным приводом.
Или на что готовы люди, которым хочется уединения.
И что делают персонажи, страстно желающие это уединение нарушить.
( страшная китайская дорога )
Давно пора на адреналине делать всяческие газировки вроде тех, что сейчас замешивают на кофеине.
Кофеин подстегивает нервную систему, сердце, ну и, собственно, все.
А вот гормон страха, это же совсем другое дело.
Это то, за чем лезут в горы, ухают в морские глубины, прыгают с мостов на канатах, вываливаются из самолетов и совершают еще множество странных и иррациональных поступков.
Обычному наркоману или алкоголику в этом смысле проще — дозу взял, принял, и все дела.
А чтобы в горы залезть или с самолета с парашютом сигануть, это ж сколько времени нужно.
Да и денег уйдет больше, чем на героин какой-нибудь.
Ну, в конце концов, кому чего нравится, тот на том и торчит.
Дело вкуса.
Китайские монахи, граждане, безусловно, странные.
И всегда ими были.
И древние, пожалуй, постраннее нынешних были.
С другой стороны, и жизнь у них была тяжелая и нервная.
Без конца со всех сторон падлы разные лезут, чего-то вечно хотят, требуют, а то и просто норовят мечом по башке по причине социальной или религиозной неприязни.
Вот и приходилось им, монахам, забираться туда, куда ни один псих не полезет, не говоря уже о людях более-менее нормальных.
Вот в горы и лезли.
И не туда, где тропки проложить можно, мосты подвесить или, скажем, провести канатную дорогу со всеми удобствами.
Совсем напротив.
Туда, где сам черт ноги все переломает, если взбредет ему на ум до монахов добраться.
Ибо достали их уже все со страшной силой.
Отвяжитесь! — сказали дружно монахи и полезли на самую вершину самой крутой скалы в самом недоступном месте Китая.
И долго и спокойно там жили, пока вместо диких психов с дубинами и топорами не появились жизнерадостные туристы с наивными улыбками и фотоаппаратами.
Тут монахи поняли, что делать нечего, против туристов у них лома нет, оставили дюжину братьев, чтобы любопытствующих отвлекали, а остальные тихо перебрались в еще более недоступные места, которые даже карты Гугла не показывают.
Что до меня, то я бы туда не полез.
Не потому что страшно, а потому что скучно.
То есть красиво, забавно и нервы встряхивает, но скучно.
Потратить прорву времени, чтобы залезть на гору, а потом еще столько же, чтобы с нее слезть.
Да, не романтик я, не глобтроттер.
Ну, дело вкуса, о чем и было сказано выше.
Ну а любопытствующие могут под катом полюбоваться на китайские монашеские страсти-мордасти с мускульным приводом.
Или на что готовы люди, которым хочется уединения.
И что делают персонажи, страстно желающие это уединение нарушить.
( страшная китайская дорога )
Дело вкуса китайских монахов
Sep. 28th, 2010 06:45 pmНу да, ну да, адреналин, тестостерон, серотонин, глаза на лоб, сердце в пятки и прочие сорок сороков самых разнообразных удовольствий для аутонаркоманов..
Давно пора на адреналине делать всяческие газировки вроде тех, что сейчас замешивают на кофеине.
Кофеин подстегивает нервную систему, сердце, ну и, собственно, все.
А вот гормон страха, это же совсем другое дело.
Это то, за чем лезут в горы, ухают в морские глубины, прыгают с мостов на канатах, вываливаются из самолетов и совершают еще множество странных и иррациональных поступков.
Обычному наркоману или алкоголику в этом смысле проще — дозу взял, принял, и все дела.
А чтобы в горы залезть или с самолета с парашютом сигануть, это ж сколько времени нужно.
Да и денег уйдет больше, чем на героин какой-нибудь.
Ну, в конце концов, кому чего нравится, тот на том и торчит.
Дело вкуса.
Китайские монахи, граждане, безусловно, странные.
И всегда ими были.
И древние, пожалуй, постраннее нынешних были.
С другой стороны, и жизнь у них была тяжелая и нервная.
Без конца со всех сторон падлы разные лезут, чего-то вечно хотят, требуют, а то и просто норовят мечом по башке по причине социальной или религиозной неприязни.
Вот и приходилось им, монахам, забираться туда, куда ни один псих не полезет, не говоря уже о людях более-менее нормальных.
Вот в горы и лезли.
И не туда, где тропки проложить можно, мосты подвесить или, скажем, провести канатную дорогу со всеми удобствами.
Совсем напротив.
Туда, где сам черт ноги все переломает, если взбредет ему на ум до монахов добраться.
Ибо достали их уже все со страшной силой.
Отвяжитесь! — сказали дружно монахи и полезли на самую вершину самой крутой скалы в самом недоступном месте Китая.
И долго и спокойно там жили, пока вместо диких психов с дубинами и топорами не появились жизнерадостные туристы с наивными улыбками и фотоаппаратами.
Тут монахи поняли, что делать нечего, против туристов у них лома нет, оставили дюжину братьев, чтобы любопытствующих отвлекали, а остальные тихо перебрались в еще более недоступные места, которые даже карты Гугла не показывают.
Что до меня, то я бы туда не полез.
Не потому что страшно, а потому что скучно.
То есть красиво, забавно и нервы встряхивает, но скучно.
Потратить прорву времени, чтобы залезть на гору, а потом еще столько же, чтобы с нее слезть.
Да, не романтик я, не глобтроттер.
Ну, дело вкуса, о чем и было сказано выше.
Ну а любопытствующие могут под катом полюбоваться на китайские монашеские страсти-мордасти с мускульным приводом.
Или на что готовы люди, которым хочется уединения.
И что делают персонажи, страстно желающие это уединение нарушить.
( страшная китайская дорога )
Давно пора на адреналине делать всяческие газировки вроде тех, что сейчас замешивают на кофеине.
Кофеин подстегивает нервную систему, сердце, ну и, собственно, все.
А вот гормон страха, это же совсем другое дело.
Это то, за чем лезут в горы, ухают в морские глубины, прыгают с мостов на канатах, вываливаются из самолетов и совершают еще множество странных и иррациональных поступков.
Обычному наркоману или алкоголику в этом смысле проще — дозу взял, принял, и все дела.
А чтобы в горы залезть или с самолета с парашютом сигануть, это ж сколько времени нужно.
Да и денег уйдет больше, чем на героин какой-нибудь.
Ну, в конце концов, кому чего нравится, тот на том и торчит.
Дело вкуса.
Китайские монахи, граждане, безусловно, странные.
И всегда ими были.
И древние, пожалуй, постраннее нынешних были.
С другой стороны, и жизнь у них была тяжелая и нервная.
Без конца со всех сторон падлы разные лезут, чего-то вечно хотят, требуют, а то и просто норовят мечом по башке по причине социальной или религиозной неприязни.
Вот и приходилось им, монахам, забираться туда, куда ни один псих не полезет, не говоря уже о людях более-менее нормальных.
Вот в горы и лезли.
И не туда, где тропки проложить можно, мосты подвесить или, скажем, провести канатную дорогу со всеми удобствами.
Совсем напротив.
Туда, где сам черт ноги все переломает, если взбредет ему на ум до монахов добраться.
Ибо достали их уже все со страшной силой.
Отвяжитесь! — сказали дружно монахи и полезли на самую вершину самой крутой скалы в самом недоступном месте Китая.
И долго и спокойно там жили, пока вместо диких психов с дубинами и топорами не появились жизнерадостные туристы с наивными улыбками и фотоаппаратами.
Тут монахи поняли, что делать нечего, против туристов у них лома нет, оставили дюжину братьев, чтобы любопытствующих отвлекали, а остальные тихо перебрались в еще более недоступные места, которые даже карты Гугла не показывают.
Что до меня, то я бы туда не полез.
Не потому что страшно, а потому что скучно.
То есть красиво, забавно и нервы встряхивает, но скучно.
Потратить прорву времени, чтобы залезть на гору, а потом еще столько же, чтобы с нее слезть.
Да, не романтик я, не глобтроттер.
Ну, дело вкуса, о чем и было сказано выше.
Ну а любопытствующие могут под катом полюбоваться на китайские монашеские страсти-мордасти с мускульным приводом.
Или на что готовы люди, которым хочется уединения.
И что делают персонажи, страстно желающие это уединение нарушить.
( страшная китайская дорога )
Мылкытык Володяна
Jul. 31st, 2010 01:08 amНе знаю, как это переводится, но звучит смачно.
Оригинал статьи: http://pepsimist.ru/mylkytyk-volodyana/
Оригинал статьи: http://pepsimist.ru/mylkytyk-volodyana/
Мылкытык Володяна
Jul. 31st, 2010 01:08 amНе знаю, как это переводится, но звучит смачно.
Оригинал статьи: http://pepsimist.ru/mylkytyk-volodyana/
Оригинал статьи: http://pepsimist.ru/mylkytyk-volodyana/
Гимн инакомыслию
Jun. 7th, 2010 10:48 pmОчень хорошо понимаю уличных музыкантов, уличных художников, портретистов, скетчеров и прочих представителей подобных вольных профессий.
Не со стороны, а изнутри.
Но вот живые скульптуры выше моего понимания.
Тоже не извне, а изнутри.
Не со стороны зрителя, а с пьедестала, с постамента.
Это же немыслимо, вот так вот не шевелясь простоять даже пять минут.
А они же часами стоят.
Я без движения тридцати секунд не выдержу.
Через минуту начну вскипать и брызгать паром, а через полторы минуты — ломать, крушить и оскорблять.
То есть восполнять и компенсировать в организме недостаток мышечной и нервной активности.
А эти же не просто так стоят.
Они же еще в краске все, в одеждах невероятных.
Они же дышат только ртом и носом, у них все поры закрыты
Да еще в одежду краской пропитанную с головы до ног упакованы.
Нет, не понимаю.
Чтобы по собственной воле устраивать себе такую пытку...
Да ни за какие деньги.
Они либо мазохисты, либо со сниженным болевым порогом, либо латентные каталептики.
Либо просто психи.
Реальные сумасшедшие.
В хорошем смысле этого слова.
В хорошем, потому что именно такие сумасшедшие и позволяют видеть мир куда боле нормальным и вменяемым, чем он есть в действительности.
Именно эти чокнутые и делают мир добрее и веселее.
Да, они тоже действуют, как алкоголь и наркотики.
Они изменяют ваше сознание, меняют восприятие, дают посмотреть на мир сквозь розовые очки.
На какое-то время.
Но не оставляют похмелья и ломки.
Остается лишь тонкое послевкусие, воспоминание об аромате, ощущение праздника на кончиках пальцев, сладкий холодок под ложечкой и отсвет забытой детской радости.
Ура сумасшедшим!
Да здравствуют психи!
Даешь чокнутых и не таких как все!
Будьте инакомыслящими, инакочувствующими, инакодумающими.
Не будьте как все.
И будет вам щастье!
смотреть живые статуи
Не со стороны, а изнутри.
Но вот живые скульптуры выше моего понимания.
Тоже не извне, а изнутри.
Не со стороны зрителя, а с пьедестала, с постамента.
Это же немыслимо, вот так вот не шевелясь простоять даже пять минут.
А они же часами стоят.
Я без движения тридцати секунд не выдержу.
Через минуту начну вскипать и брызгать паром, а через полторы минуты — ломать, крушить и оскорблять.
То есть восполнять и компенсировать в организме недостаток мышечной и нервной активности.
А эти же не просто так стоят.
Они же еще в краске все, в одеждах невероятных.
Они же дышат только ртом и носом, у них все поры закрыты
Да еще в одежду краской пропитанную с головы до ног упакованы.
Нет, не понимаю.
Чтобы по собственной воле устраивать себе такую пытку...
Да ни за какие деньги.
Они либо мазохисты, либо со сниженным болевым порогом, либо латентные каталептики.
Либо просто психи.
Реальные сумасшедшие.
В хорошем смысле этого слова.
В хорошем, потому что именно такие сумасшедшие и позволяют видеть мир куда боле нормальным и вменяемым, чем он есть в действительности.
Именно эти чокнутые и делают мир добрее и веселее.
Да, они тоже действуют, как алкоголь и наркотики.
Они изменяют ваше сознание, меняют восприятие, дают посмотреть на мир сквозь розовые очки.
На какое-то время.
Но не оставляют похмелья и ломки.
Остается лишь тонкое послевкусие, воспоминание об аромате, ощущение праздника на кончиках пальцев, сладкий холодок под ложечкой и отсвет забытой детской радости.
Ура сумасшедшим!
Да здравствуют психи!
Даешь чокнутых и не таких как все!
Будьте инакомыслящими, инакочувствующими, инакодумающими.
Не будьте как все.
И будет вам щастье!
смотреть живые статуи
Гимн инакомыслию
Jun. 7th, 2010 10:48 pmОчень хорошо понимаю уличных музыкантов, уличных художников, портретистов, скетчеров и прочих представителей подобных вольных профессий.
Не со стороны, а изнутри.
Но вот живые скульптуры выше моего понимания.
Тоже не извне, а изнутри.
Не со стороны зрителя, а с пьедестала, с постамента.
Это же немыслимо, вот так вот не шевелясь простоять даже пять минут.
А они же часами стоят.
Я без движения тридцати секунд не выдержу.
Через минуту начну вскипать и брызгать паром, а через полторы минуты — ломать, крушить и оскорблять.
То есть восполнять и компенсировать в организме недостаток мышечной и нервной активности.
А эти же не просто так стоят.
Они же еще в краске все, в одеждах невероятных.
Они же дышат только ртом и носом, у них все поры закрыты
Да еще в одежду краской пропитанную с головы до ног упакованы.
Нет, не понимаю.
Чтобы по собственной воле устраивать себе такую пытку...
Да ни за какие деньги.
Они либо мазохисты, либо со сниженным болевым порогом, либо латентные каталептики.
Либо просто психи.
Реальные сумасшедшие.
В хорошем смысле этого слова.
В хорошем, потому что именно такие сумасшедшие и позволяют видеть мир куда боле нормальным и вменяемым, чем он есть в действительности.
Именно эти чокнутые и делают мир добрее и веселее.
Да, они тоже действуют, как алкоголь и наркотики.
Они изменяют ваше сознание, меняют восприятие, дают посмотреть на мир сквозь розовые очки.
На какое-то время.
Но не оставляют похмелья и ломки.
Остается лишь тонкое послевкусие, воспоминание об аромате, ощущение праздника на кончиках пальцев, сладкий холодок под ложечкой и отсвет забытой детской радости.
Ура сумасшедшим!
Да здравствуют психи!
Даешь чокнутых и не таких как все!
Будьте инакомыслящими, инакочувствующими, инакодумающими.
Не будьте как все.
И будет вам щастье!
смотреть живые статуи
Не со стороны, а изнутри.
Но вот живые скульптуры выше моего понимания.
Тоже не извне, а изнутри.
Не со стороны зрителя, а с пьедестала, с постамента.
Это же немыслимо, вот так вот не шевелясь простоять даже пять минут.
А они же часами стоят.
Я без движения тридцати секунд не выдержу.
Через минуту начну вскипать и брызгать паром, а через полторы минуты — ломать, крушить и оскорблять.
То есть восполнять и компенсировать в организме недостаток мышечной и нервной активности.
А эти же не просто так стоят.
Они же еще в краске все, в одеждах невероятных.
Они же дышат только ртом и носом, у них все поры закрыты
Да еще в одежду краской пропитанную с головы до ног упакованы.
Нет, не понимаю.
Чтобы по собственной воле устраивать себе такую пытку...
Да ни за какие деньги.
Они либо мазохисты, либо со сниженным болевым порогом, либо латентные каталептики.
Либо просто психи.
Реальные сумасшедшие.
В хорошем смысле этого слова.
В хорошем, потому что именно такие сумасшедшие и позволяют видеть мир куда боле нормальным и вменяемым, чем он есть в действительности.
Именно эти чокнутые и делают мир добрее и веселее.
Да, они тоже действуют, как алкоголь и наркотики.
Они изменяют ваше сознание, меняют восприятие, дают посмотреть на мир сквозь розовые очки.
На какое-то время.
Но не оставляют похмелья и ломки.
Остается лишь тонкое послевкусие, воспоминание об аромате, ощущение праздника на кончиках пальцев, сладкий холодок под ложечкой и отсвет забытой детской радости.
Ура сумасшедшим!
Да здравствуют психи!
Даешь чокнутых и не таких как все!
Будьте инакомыслящими, инакочувствующими, инакодумающими.
Не будьте как все.
И будет вам щастье!
смотреть живые статуи
Коснись незнакомца
Jun. 6th, 2010 06:08 pmЕсли бы Ричард Ринальди (Richard Renaldi) при работе над этой серией снимков случайно обратился ко мне, то, вернее всего, был бы послан культурным, но решительным матом.
Личная дистанция у меня довольно большая, а прикосновений, не говоря уже о руке на плече или объятиях, не переношу на дух.
Во всяком случае, со стороны лиц своего пола.
Хотя, какие могут быть у лиц руки?
У лиц есть только носы и уши, которые они вряд ли решили бы дружески положить мне на плечо.
Вот до чего доводит российский чиновничий канцелярит.
По улице шло лицо неславянской национальности.
Это же чистый Гоголь Николай Васильевич.
У Гоголя нос по Невскому проспекту самостоятельно гулял, а у нас лица отдельно от тел во множестве разгуливают по всей стране.
Хотя среди лиц часто попадаются рожи, хари и рыла уже безотносительно национальной принадлежности.
Из телевизора вещало рыло официального лица.
Да, так я отвлекся.
Словом, если я вдруг и согласился бы участвовать в фото-сессии упомянутого выше Ричарда Ринальди, то лишь как-то так или так.
Замысел фотографа прост: он встречает на улице людей не знакомых друг с другом и предлагает им сняться вместе.
Непременным условием было прикосновение.
То есть можно и просто коснуться пальцами, а можно крепко обняться, или взяться за руки, или положить руку на плечо и тому подобное.
Таким образом Ринальди и сделал серию фотографий под названием Touching Strangers.
Но должен отметить, что вся идея абсолютно не советская.
В смысле, не российская.
Наш человек всегда начеку, во всем подозревает подвох и провокацию, в каждом видит афериста, уголовника или мента, а потому скорее сразу превентивно даст в глаз, поддых и по колену, после чего стремительно побежит не открывая рта, чтобы не привлекать внимания.
Так что у нас этому Ричарду пришлось бы попыхтеть.
А вообще, надо будет ему подкинуть идею.
смотреть фотографии
Личная дистанция у меня довольно большая, а прикосновений, не говоря уже о руке на плече или объятиях, не переношу на дух.
Во всяком случае, со стороны лиц своего пола.
Хотя, какие могут быть у лиц руки?
У лиц есть только носы и уши, которые они вряд ли решили бы дружески положить мне на плечо.
Вот до чего доводит российский чиновничий канцелярит.
По улице шло лицо неславянской национальности.
Это же чистый Гоголь Николай Васильевич.
У Гоголя нос по Невскому проспекту самостоятельно гулял, а у нас лица отдельно от тел во множестве разгуливают по всей стране.
Хотя среди лиц часто попадаются рожи, хари и рыла уже безотносительно национальной принадлежности.
Из телевизора вещало рыло официального лица.
Да, так я отвлекся.
Словом, если я вдруг и согласился бы участвовать в фото-сессии упомянутого выше Ричарда Ринальди, то лишь как-то так или так.
Замысел фотографа прост: он встречает на улице людей не знакомых друг с другом и предлагает им сняться вместе.
Непременным условием было прикосновение.
То есть можно и просто коснуться пальцами, а можно крепко обняться, или взяться за руки, или положить руку на плечо и тому подобное.
Таким образом Ринальди и сделал серию фотографий под названием Touching Strangers.
Но должен отметить, что вся идея абсолютно не советская.
В смысле, не российская.
Наш человек всегда начеку, во всем подозревает подвох и провокацию, в каждом видит афериста, уголовника или мента, а потому скорее сразу превентивно даст в глаз, поддых и по колену, после чего стремительно побежит не открывая рта, чтобы не привлекать внимания.
Так что у нас этому Ричарду пришлось бы попыхтеть.
А вообще, надо будет ему подкинуть идею.
смотреть фотографии
Коснись незнакомца
Jun. 6th, 2010 06:08 pmЕсли бы Ричард Ринальди (Richard Renaldi) при работе над этой серией снимков случайно обратился ко мне, то, вернее всего, был бы послан культурным, но решительным матом.
Личная дистанция у меня довольно большая, а прикосновений, не говоря уже о руке на плече или объятиях, не переношу на дух.
Во всяком случае, со стороны лиц своего пола.
Хотя, какие могут быть у лиц руки?
У лиц есть только носы и уши, которые они вряд ли решили бы дружески положить мне на плечо.
Вот до чего доводит российский чиновничий канцелярит.
По улице шло лицо неславянской национальности.
Это же чистый Гоголь Николай Васильевич.
У Гоголя нос по Невскому проспекту самостоятельно гулял, а у нас лица отдельно от тел во множестве разгуливают по всей стране.
Хотя среди лиц часто попадаются рожи, хари и рыла уже безотносительно национальной принадлежности.
Из телевизора вещало рыло официального лица.
Да, так я отвлекся.
Словом, если я вдруг и согласился бы участвовать в фото-сессии упомянутого выше Ричарда Ринальди, то лишь как-то так или так.
Замысел фотографа прост: он встречает на улице людей не знакомых друг с другом и предлагает им сняться вместе.
Непременным условием было прикосновение.
То есть можно и просто коснуться пальцами, а можно крепко обняться, или взяться за руки, или положить руку на плечо и тому подобное.
Таким образом Ринальди и сделал серию фотографий под названием Touching Strangers.
Но должен отметить, что вся идея абсолютно не советская.
В смысле, не российская.
Наш человек всегда начеку, во всем подозревает подвох и провокацию, в каждом видит афериста, уголовника или мента, а потому скорее сразу превентивно даст в глаз, поддых и по колену, после чего стремительно побежит не открывая рта, чтобы не привлекать внимания.
Так что у нас этому Ричарду пришлось бы попыхтеть.
А вообще, надо будет ему подкинуть идею.
смотреть фотографии
Личная дистанция у меня довольно большая, а прикосновений, не говоря уже о руке на плече или объятиях, не переношу на дух.
Во всяком случае, со стороны лиц своего пола.
Хотя, какие могут быть у лиц руки?
У лиц есть только носы и уши, которые они вряд ли решили бы дружески положить мне на плечо.
Вот до чего доводит российский чиновничий канцелярит.
По улице шло лицо неславянской национальности.
Это же чистый Гоголь Николай Васильевич.
У Гоголя нос по Невскому проспекту самостоятельно гулял, а у нас лица отдельно от тел во множестве разгуливают по всей стране.
Хотя среди лиц часто попадаются рожи, хари и рыла уже безотносительно национальной принадлежности.
Из телевизора вещало рыло официального лица.
Да, так я отвлекся.
Словом, если я вдруг и согласился бы участвовать в фото-сессии упомянутого выше Ричарда Ринальди, то лишь как-то так или так.
Замысел фотографа прост: он встречает на улице людей не знакомых друг с другом и предлагает им сняться вместе.
Непременным условием было прикосновение.
То есть можно и просто коснуться пальцами, а можно крепко обняться, или взяться за руки, или положить руку на плечо и тому подобное.
Таким образом Ринальди и сделал серию фотографий под названием Touching Strangers.
Но должен отметить, что вся идея абсолютно не советская.
В смысле, не российская.
Наш человек всегда начеку, во всем подозревает подвох и провокацию, в каждом видит афериста, уголовника или мента, а потому скорее сразу превентивно даст в глаз, поддых и по колену, после чего стремительно побежит не открывая рта, чтобы не привлекать внимания.
Так что у нас этому Ричарду пришлось бы попыхтеть.
А вообще, надо будет ему подкинуть идею.
смотреть фотографии
Вспомнил об одной возможности Photoshop, которой, по ряду причин, сам почти не пользуюсь.
Но многим может пригодится.
К примеру, любителям съездить к каким-нибудь достопримечательностям с целью их, достопримечательности, запечатлеть в вечности.
Скажем, когда снимаешь статуи на острове Пасхи, то совершенно не желаешь видеть толпы слоняющихся вокруг них туристов и аборигенов с сувенирами.
Тебе нужны сами статуи и ничего больше.
Можно попробовать пострелять из стартового пистолета и быстренько сделать пару снимков, пока все будут лежать или бежать.
Это эффективно, но чревато.
Поэтому предлагаю другой способ.
Ставите камеру на штатив, прикручиваете к ней тросик — тросик желателен, но не обязателен, — отключаете всю автоматику вроде автофокуса, автоэкспозиции, стабилизации, и делаете десять и более снимков пасхальных статуй вместе с пасущимися вокруг них сапиенсами.
Чем больше сапиенсов бродит, тем больше снимков надо сделать.
Настроек камеры, ясное дело, в это время не менять.
Когда возвращаетесь с острова Пасхи к себе в Житомир или в село Большие Запруды, то заводите Photoshop, и выбираете в меню File >> Scripts >> Statistics.
Там сначала выбираете все сорок фотографий со статуями.
Потом, в диалоге «Choose Stacks Mode» выбираете «Median» и жмете OK.
Через несколько секунд — в зависимости от количества кадров и мощности машины — останется один результирующий слой с неизменяемым содержимым.
То есть со статуями и прочим статичным контентом.
А вот туристов с аборигенами там чудесным образом не будет.
Правда, если в кадре присутствуют деревья и облака, то их придется подправить, поскольку возможны разные артефакты связанные с движением.
Но это уже мелочи.
Таким же способом можно получить фотографии московских улиц без машин и пешеходов.
Отрадная картина, достижимая лишь с помощью фотошопа или нейтронной бомбы.
Бомба, это уже излишнее, поэтому остановимся на фотошопе.
Старых своих снимков, полученных таким способом не нашел, поэтому быстренько подтащил треногу к окну, быстренько снял шесть или семь кадров и быстренько, описанным выше способом получил пустынную улицу, без машин и пешеходов, чего на ней не случается ни ночью ни днем.
Настроек в камере вообще не трогал, что там было на ней в прошлый раз выставлено, то и оставил, потому о качестве разговора нет, но как иллюстрация, поясняющая вышеописанную операцию, — приемлемо.
Два автомобиля, видимые на дороге, стояли там на протяжении всей сьемки, потому и остались на результирующем фото, выложенном ниже.
В действительности, с учетом трафика надо было сделать кадров пятнадцать-двадцать, чтобы вообще не было артефактов, но — лень.
( читать дальше )
Но многим может пригодится.
К примеру, любителям съездить к каким-нибудь достопримечательностям с целью их, достопримечательности, запечатлеть в вечности.
Скажем, когда снимаешь статуи на острове Пасхи, то совершенно не желаешь видеть толпы слоняющихся вокруг них туристов и аборигенов с сувенирами.
Тебе нужны сами статуи и ничего больше.
Можно попробовать пострелять из стартового пистолета и быстренько сделать пару снимков, пока все будут лежать или бежать.
Это эффективно, но чревато.
Поэтому предлагаю другой способ.
Ставите камеру на штатив, прикручиваете к ней тросик — тросик желателен, но не обязателен, — отключаете всю автоматику вроде автофокуса, автоэкспозиции, стабилизации, и делаете десять и более снимков пасхальных статуй вместе с пасущимися вокруг них сапиенсами.
Чем больше сапиенсов бродит, тем больше снимков надо сделать.
Настроек камеры, ясное дело, в это время не менять.
Когда возвращаетесь с острова Пасхи к себе в Житомир или в село Большие Запруды, то заводите Photoshop, и выбираете в меню File >> Scripts >> Statistics.
Там сначала выбираете все сорок фотографий со статуями.
Потом, в диалоге «Choose Stacks Mode» выбираете «Median» и жмете OK.
Через несколько секунд — в зависимости от количества кадров и мощности машины — останется один результирующий слой с неизменяемым содержимым.
То есть со статуями и прочим статичным контентом.
А вот туристов с аборигенами там чудесным образом не будет.
Правда, если в кадре присутствуют деревья и облака, то их придется подправить, поскольку возможны разные артефакты связанные с движением.
Но это уже мелочи.
Таким же способом можно получить фотографии московских улиц без машин и пешеходов.
Отрадная картина, достижимая лишь с помощью фотошопа или нейтронной бомбы.
Бомба, это уже излишнее, поэтому остановимся на фотошопе.
Старых своих снимков, полученных таким способом не нашел, поэтому быстренько подтащил треногу к окну, быстренько снял шесть или семь кадров и быстренько, описанным выше способом получил пустынную улицу, без машин и пешеходов, чего на ней не случается ни ночью ни днем.
Настроек в камере вообще не трогал, что там было на ней в прошлый раз выставлено, то и оставил, потому о качестве разговора нет, но как иллюстрация, поясняющая вышеописанную операцию, — приемлемо.
Два автомобиля, видимые на дороге, стояли там на протяжении всей сьемки, потому и остались на результирующем фото, выложенном ниже.
В действительности, с учетом трафика надо было сделать кадров пятнадцать-двадцать, чтобы вообще не было артефактов, но — лень.
( читать дальше )
Вспомнил об одной возможности Photoshop, которой, по ряду причин, сам почти не пользуюсь.
Но многим может пригодится.
К примеру, любителям съездить к каким-нибудь достопримечательностям с целью их, достопримечательности, запечатлеть в вечности.
Скажем, когда снимаешь статуи на острове Пасхи, то совершенно не желаешь видеть толпы слоняющихся вокруг них туристов и аборигенов с сувенирами.
Тебе нужны сами статуи и ничего больше.
Можно попробовать пострелять из стартового пистолета и быстренько сделать пару снимков, пока все будут лежать или бежать.
Это эффективно, но чревато.
Поэтому предлагаю другой способ.
Ставите камеру на штатив, прикручиваете к ней тросик — тросик желателен, но не обязателен, — отключаете всю автоматику вроде автофокуса, автоэкспозиции, стабилизации, и делаете десять и более снимков пасхальных статуй вместе с пасущимися вокруг них сапиенсами.
Чем больше сапиенсов бродит, тем больше снимков надо сделать.
Настроек камеры, ясное дело, в это время не менять.
Когда возвращаетесь с острова Пасхи к себе в Житомир или в село Большие Запруды, то заводите Photoshop, и выбираете в меню File >> Scripts >> Statistics.
Там сначала выбираете все сорок фотографий со статуями.
Потом, в диалоге «Choose Stacks Mode» выбираете «Median» и жмете OK.
Через несколько секунд — в зависимости от количества кадров и мощности машины — останется один результирующий слой с неизменяемым содержимым.
То есть со статуями и прочим статичным контентом.
А вот туристов с аборигенами там чудесным образом не будет.
Правда, если в кадре присутствуют деревья и облака, то их придется подправить, поскольку возможны разные артефакты связанные с движением.
Но это уже мелочи.
Таким же способом можно получить фотографии московских улиц без машин и пешеходов.
Отрадная картина, достижимая лишь с помощью фотошопа или нейтронной бомбы.
Бомба, это уже излишнее, поэтому остановимся на фотошопе.
Старых своих снимков, полученных таким способом не нашел, поэтому быстренько подтащил треногу к окну, быстренько снял шесть или семь кадров и быстренько, описанным выше способом получил пустынную улицу, без машин и пешеходов, чего на ней не случается ни ночью ни днем.
Настроек в камере вообще не трогал, что там было на ней в прошлый раз выставлено, то и оставил, потому о качестве разговора нет, но как иллюстрация, поясняющая вышеописанную операцию, — приемлемо.
Два автомобиля, видимые на дороге, стояли там на протяжении всей сьемки, потому и остались на результирующем фото, выложенном ниже.
В действительности, с учетом трафика надо было сделать кадров пятнадцать-двадцать, чтобы вообще не было артефактов, но — лень.
( читать дальше )
Но многим может пригодится.
К примеру, любителям съездить к каким-нибудь достопримечательностям с целью их, достопримечательности, запечатлеть в вечности.
Скажем, когда снимаешь статуи на острове Пасхи, то совершенно не желаешь видеть толпы слоняющихся вокруг них туристов и аборигенов с сувенирами.
Тебе нужны сами статуи и ничего больше.
Можно попробовать пострелять из стартового пистолета и быстренько сделать пару снимков, пока все будут лежать или бежать.
Это эффективно, но чревато.
Поэтому предлагаю другой способ.
Ставите камеру на штатив, прикручиваете к ней тросик — тросик желателен, но не обязателен, — отключаете всю автоматику вроде автофокуса, автоэкспозиции, стабилизации, и делаете десять и более снимков пасхальных статуй вместе с пасущимися вокруг них сапиенсами.
Чем больше сапиенсов бродит, тем больше снимков надо сделать.
Настроек камеры, ясное дело, в это время не менять.
Когда возвращаетесь с острова Пасхи к себе в Житомир или в село Большие Запруды, то заводите Photoshop, и выбираете в меню File >> Scripts >> Statistics.
Там сначала выбираете все сорок фотографий со статуями.
Потом, в диалоге «Choose Stacks Mode» выбираете «Median» и жмете OK.
Через несколько секунд — в зависимости от количества кадров и мощности машины — останется один результирующий слой с неизменяемым содержимым.
То есть со статуями и прочим статичным контентом.
А вот туристов с аборигенами там чудесным образом не будет.
Правда, если в кадре присутствуют деревья и облака, то их придется подправить, поскольку возможны разные артефакты связанные с движением.
Но это уже мелочи.
Таким же способом можно получить фотографии московских улиц без машин и пешеходов.
Отрадная картина, достижимая лишь с помощью фотошопа или нейтронной бомбы.
Бомба, это уже излишнее, поэтому остановимся на фотошопе.
Старых своих снимков, полученных таким способом не нашел, поэтому быстренько подтащил треногу к окну, быстренько снял шесть или семь кадров и быстренько, описанным выше способом получил пустынную улицу, без машин и пешеходов, чего на ней не случается ни ночью ни днем.
Настроек в камере вообще не трогал, что там было на ней в прошлый раз выставлено, то и оставил, потому о качестве разговора нет, но как иллюстрация, поясняющая вышеописанную операцию, — приемлемо.
Два автомобиля, видимые на дороге, стояли там на протяжении всей сьемки, потому и остались на результирующем фото, выложенном ниже.
В действительности, с учетом трафика надо было сделать кадров пятнадцать-двадцать, чтобы вообще не было артефактов, но — лень.
( читать дальше )
Да, — скажу я ворчливо, похрустывая суставами и сипя бронхами, — да, это вам, молодым сейчас легко, просто и изящно любить и влюбляться, раздевать и раздеваться и сношаться-сношаться-сношаться.
Понимаю, «сношаться», слово старое, даже, я бы сказал, старомодное и, возможно, юношеству малоизвестное.
Употреблю слово доступное для всех поколений — трахаться.
Нынче особых и неожиданных препятствий для совершения этого акта, в целом, нет.
Обломы, конечно, случаются, но ведь на любую старушку бывает прорушка.
Но вам, молодым, сейчас не грозит оцепенение и падение всех любовных и жизненных сил при виде фиолетового комбрига чапаева или святой инквизиции на теле вашей подруги.
Или друга.
Или как это еще называется — партнера.
Но как бы они не назывались, сейчас они дружно и весело скидывают одежду и наперегонки бегут к тахте, чтобы использовать ее по прямому назначению.
То есть в качестве сексодрома.
Выражаясь старомодно — любовного ложа.
Любители возвышенных романов назовут такту любовным гнездышком и, в общем, тоже будут правы.
А скинутая и забытая одежда так и валяется там, куда упала, небрежно сброшенная или медленно снятая с молодых задорных тел.
И правда, чего о ней беспокоиться?
Одежда, она одежда и есть, хоть верхняя, хоть нижняя, хоть какая.
Проблем с одеждой нет.
А вот в наше время, — скажу я ворчливо, — в наше время проблемы были.
И в одежде были и без одежды были.
Особенно большие проблемы наблюдались с нижним бельем, оно же исподнее.
Ну там трусы, трусики, бюстгальтеры, колготки, чулки и прочие носки.
Тела-то и в наше время тоже были молодые и задорные, привлекающие противоположный пол своими выступающими частями.
Но до тела же еще надо добраться.
И не просто добраться, а прорваться, пробиться сквозь бастионы, выстроенные советской легкой промышленностью.
Парадокс в том, что советская легкая промышленность ничего не строила.
То есть она не шила, не кроила, не прошивала двойным швом и не делала выточек.
Легкая промышленность угрюмо, из года в год делала одно и то же.
Она делала сатиновые трусы модели «семейные», подштанники мужские модели «комбриг чапаев» и панталоны женские с начесом модели «сонька золотая ручка».
Кроме этого легкая промышленность заковывала женские тела в бюстгальтеры модели «святая инквизиция».
Толстые коричневые чулки на резинках вместе с чудовищными поясами прилагались к каждой женщине как приданое.
Ах, эти фиолетовые или розовые безразмерные панталоны с резинками!..
Скольких кавалеров вы отвадили, сколько судеб разрушили, сколько сердец разбили.
А огромные черные «семейные» трусы ниже колен...
Пижоны и сердцееды ходили в щегольских сатиновых плавках на завязочках.
И плавки и сердцееды вызывали отвращение.
Особенно гадливое чувство было к тесемочкам на боку.
Не более привлекательными выглядели кальсоны.
Модель «иван чонкин».
Бледно-сиреневые или серые, со штрипками или без, но с непременным самораскрывающимся гульфиком.
Невозможно ходить в постоянной боевой готовности с полной выкладкой по всей форме.
Зимой холодно, а по вине все той же советской легкой промышленности, очень холодно.
Вот и поддевали под что-то относительно приличное, но холодное те же чапаевские подштанники или панталоны с начесом.
А что делать?
Красота, конечно, требует жертв, но нигде не сказано, что эти жертвы должны иметь вид отмороженных придатков или заиндевелых тестикул.
Вот и поддевали.
Но свидания же не всегда происходили по расписанию и предварительной договоренности.
Как же без неожиданных, а потому особенно волнующих встреч?
Вы смотрите в глаза друг другу и ни о чем уже не думаете, ни о чем не переживаете и не волнуетесь, вы хотите одного — остаться в пустой квартире и заняться тем, чего вам в данный момент больше всего хочется.
Вы горите, вы пылаете, от вас уже идет и пар и дым, стекает лава и облака пепла вздымаются к цинковым облакам.
Метро, такси, трамвай или пешком по заснеженным улицам и вот вы уже там, где никакая сволочь вас не потревожит и не помешает впиться друг в друга с яростью и нежностью.
Вы сбрасываете пальто, куртку, свитер...
И перед вами она, предмет вашего вожделения и влюбленности, ваша мечта, ваша страсть, о ее теле вы мечтали, вы видели его во сне и сходили с ума наяву.
И вот она перед вами.
В розовых безразмерных панталонах с начесом и больничного цвета бюстгальтере, похожим на поношенный бронежилет.
И сами вы тоже в нежно сиреневых кальсонах с предупредительно раскрывшимся гульфиком и болтающимися штрипками.
И немедленно начинаете клясть себя, что сперва не выпили водки.
Или хотя бы бутылочку сухенького из горла, не говоря уже о банке портвейна цвета панталон.
И дама ваша тоже страдает одновременно от вида собственных, спускающихся из панталон коричневых чулок на резинках и ваших черных семейных трусов, выглядывающих из под кальсон.
И ей уже тоже не хочется ничего, кроме как быстрее одеться и выпить махом водки, портвейна и плодововыгодного вина.
Причем, всего сразу из одного стакана.
И вы больше никогда друг другу не позвоните, а при случайных встречах в гостях будете отводить глаза, и по ночам в тяжелых снах к вам станут приходить панталоны, кальсоны и черные сатиновые трусы, модели «комбриг чапаев».
еще исподнее
оригинал статьи
Да, — скажу я ворчливо, похрустывая суставами и сипя бронхами, — да, это вам, молодым сейчас легко, просто и изящно любить и влюбляться, раздевать и раздеваться и сношаться-сношаться-сношаться.
Понимаю, «сношаться», слово старое, даже, я бы сказал, старомодное и, возможно, юношеству малоизвестное.
Употреблю слово доступное для всех поколений — трахаться.
Нынче особых и неожиданных препятствий для совершения этого акта, в целом, нет.
Обломы, конечно, случаются, но ведь на любую старушку бывает прорушка.
Но вам, молодым, сейчас не грозит оцепенение и падение всех любовных и жизненных сил при виде фиолетового комбрига чапаева или святой инквизиции на теле вашей подруги.
Или друга.
Или как это еще называется — партнера.
Но как бы они не назывались, сейчас они дружно и весело скидывают одежду и наперегонки бегут к тахте, чтобы использовать ее по прямому назначению.
То есть в качестве сексодрома.
Выражаясь старомодно — любовного ложа.
Любители возвышенных романов назовут такту любовным гнездышком и, в общем, тоже будут правы.
А скинутая и забытая одежда так и валяется там, куда упала, небрежно сброшенная или медленно снятая с молодых задорных тел.
И правда, чего о ней беспокоиться?
Одежда, она одежда и есть, хоть верхняя, хоть нижняя, хоть какая.
Проблем с одеждой нет.
А вот в наше время, — скажу я ворчливо, — в наше время проблемы были.
И в одежде были и без одежды были.
Особенно большие проблемы наблюдались с нижним бельем, оно же исподнее.
Ну там трусы, трусики, бюстгальтеры, колготки, чулки и прочие носки.
Тела-то и в наше время тоже были молодые и задорные, привлекающие противоположный пол своими выступающими частями.
Но до тела же еще надо добраться.
И не просто добраться, а прорваться, пробиться сквозь бастионы, выстроенные советской легкой промышленностью.
Парадокс в том, что советская легкая промышленность ничего не строила.
То есть она не шила, не кроила, не прошивала двойным швом и не делала выточек.
Легкая промышленность угрюмо, из года в год делала одно и то же.
Она делала сатиновые трусы модели «семейные», подштанники мужские модели «комбриг чапаев» и панталоны женские с начесом модели «сонька золотая ручка».
Кроме этого легкая промышленность заковывала женские тела в бюстгальтеры модели «святая инквизиция».
Толстые коричневые чулки на резинках вместе с чудовищными поясами прилагались к каждой женщине как приданое.
Ах, эти фиолетовые или розовые безразмерные панталоны с резинками!..
Скольких кавалеров вы отвадили, сколько судеб разрушили, сколько сердец разбили.
А огромные черные «семейные» трусы ниже колен...
Пижоны и сердцееды ходили в щегольских сатиновых плавках на завязочках.
И плавки и сердцееды вызывали отвращение.
Особенно гадливое чувство было к тесемочкам на боку.
Не более привлекательными выглядели кальсоны.
Модель «иван чонкин».
Бледно-сиреневые или серые, со штрипками или без, но с непременным самораскрывающимся гульфиком.
Невозможно ходить в постоянной боевой готовности с полной выкладкой по всей форме.
Зимой холодно, а по вине все той же советской легкой промышленности, очень холодно.
Вот и поддевали под что-то относительно приличное, но холодное те же чапаевские подштанники или панталоны с начесом.
А что делать?
Красота, конечно, требует жертв, но нигде не сказано, что эти жертвы должны иметь вид отмороженных придатков или заиндевелых тестикул.
Вот и поддевали.
Но свидания же не всегда происходили по расписанию и предварительной договоренности.
Как же без неожиданных, а потому особенно волнующих встреч?
Вы смотрите в глаза друг другу и ни о чем уже не думаете, ни о чем не переживаете и не волнуетесь, вы хотите одного — остаться в пустой квартире и заняться тем, чего вам в данный момент больше всего хочется.
Вы горите, вы пылаете, от вас уже идет и пар и дым, стекает лава и облака пепла вздымаются к цинковым облакам.
Метро, такси, трамвай или пешком по заснеженным улицам и вот вы уже там, где никакая сволочь вас не потревожит и не помешает впиться друг в друга с яростью и нежностью.
Вы сбрасываете пальто, куртку, свитер...
И перед вами она, предмет вашего вожделения и влюбленности, ваша мечта, ваша страсть, о ее теле вы мечтали, вы видели его во сне и сходили с ума наяву.
И вот она перед вами.
В розовых безразмерных панталонах с начесом и больничного цвета бюстгальтере, похожим на поношенный бронежилет.
И сами вы тоже в нежно сиреневых кальсонах с предупредительно раскрывшимся гульфиком и болтающимися штрипками.
И немедленно начинаете клясть себя, что сперва не выпили водки.
Или хотя бы бутылочку сухенького из горла, не говоря уже о банке портвейна цвета панталон.
И дама ваша тоже страдает одновременно от вида собственных, спускающихся из панталон коричневых чулок на резинках и ваших черных семейных трусов, выглядывающих из под кальсон.
И ей уже тоже не хочется ничего, кроме как быстрее одеться и выпить махом водки, портвейна и плодововыгодного вина.
Причем, всего сразу из одного стакана.
И вы больше никогда друг другу не позвоните, а при случайных встречах в гостях будете отводить глаза, и по ночам в тяжелых снах к вам станут приходить панталоны, кальсоны и черные сатиновые трусы, модели «комбриг чапаев».
еще исподнее
оригинал статьи
Напиши мне на грудях
May. 12th, 2010 10:12 pmНадписи и рисунки на майках стали отдельным и интересным явлением культуры.
В некотором смысле майки с рисунком или текстом заменяют собой тату.
Но майку, в отличие от татуировки всегда можно сменить в зависимости от настроения или ситуации.
Кроме того, в некоторых случаях дизайнеры изначально готовят изображение в расчете на мужскую либо женскую фигуру.
И часто это бывает довольно забавно.
На приведенной подборке фотографий таких маек нет.
Здесь все майки — в отношении дизайна, но не в отношении смысловой нагрузки — унисекс.
Но вот тексты на всех майках составлены исключительно для дам.
К сожалению, не владею английским в степени достаточной для оценки подтекста части надписей, но даже те, что разобрал, радуют.
Смотрите, читайте, получайте удовольствие.
Еще девочки в маечках
В некотором смысле майки с рисунком или текстом заменяют собой тату.
Но майку, в отличие от татуировки всегда можно сменить в зависимости от настроения или ситуации.
Кроме того, в некоторых случаях дизайнеры изначально готовят изображение в расчете на мужскую либо женскую фигуру.
И часто это бывает довольно забавно.
На приведенной подборке фотографий таких маек нет.
Здесь все майки — в отношении дизайна, но не в отношении смысловой нагрузки — унисекс.
Но вот тексты на всех майках составлены исключительно для дам.
К сожалению, не владею английским в степени достаточной для оценки подтекста части надписей, но даже те, что разобрал, радуют.
Смотрите, читайте, получайте удовольствие.
Еще девочки в маечках
Напиши мне на грудях
May. 12th, 2010 10:12 pmНадписи и рисунки на майках стали отдельным и интересным явлением культуры.
В некотором смысле майки с рисунком или текстом заменяют собой тату.
Но майку, в отличие от татуировки всегда можно сменить в зависимости от настроения или ситуации.
Кроме того, в некоторых случаях дизайнеры изначально готовят изображение в расчете на мужскую либо женскую фигуру.
И часто это бывает довольно забавно.
На приведенной подборке фотографий таких маек нет.
Здесь все майки — в отношении дизайна, но не в отношении смысловой нагрузки — унисекс.
Но вот тексты на всех майках составлены исключительно для дам.
К сожалению, не владею английским в степени достаточной для оценки подтекста части надписей, но даже те, что разобрал, радуют.
Смотрите, читайте, получайте удовольствие.
Еще девочки в маечках
В некотором смысле майки с рисунком или текстом заменяют собой тату.
Но майку, в отличие от татуировки всегда можно сменить в зависимости от настроения или ситуации.
Кроме того, в некоторых случаях дизайнеры изначально готовят изображение в расчете на мужскую либо женскую фигуру.
И часто это бывает довольно забавно.
На приведенной подборке фотографий таких маек нет.
Здесь все майки — в отношении дизайна, но не в отношении смысловой нагрузки — унисекс.
Но вот тексты на всех майках составлены исключительно для дам.
К сожалению, не владею английским в степени достаточной для оценки подтекста части надписей, но даже те, что разобрал, радуют.
Смотрите, читайте, получайте удовольствие.
Еще девочки в маечках
